26 ноября исполнилось 168 лет со дня рождения выдающегося ученого-ботаника Владимира Ивановича Беляева. А родился он в сельце Борзецово (сейчас – Березнецово Ступинского городского округа). Семья Беляевых – значимая для нашего края. Это помещики Коломенского уезда, оставившие след как в российской науке (Владимир Иванович Беляев), так и в деле врачебной помощи людям (Николай Иванович Беляев).

К слову сказать, Беляевы владели в Коломенском уезде не только Борзецово и Алфимово, но и деревней Николо-Тители. Также владельцы Беляевы замечены в селе Ягничево, располагавшемся в окрестностях Николо-Тителей.

Автор выражает огромную благодарность за помощь, поддержку и предоставление фотоматериалов из личного архива Татьяне Ждановой!

Николай Иванович Беляев – земский врач в Малино

Брат ученого Владимира Ивановича Беляева – Николай Иванович Беляев – был “первым врачом в Малино”. Тогда это было одно из крупнейших сел Коломенского уезда, сейчас – поселок Малино городского округа “Ступино” (Ступинского района). Ввиду пограничного с Серпуховским уездом местоположения Малинского врачебного участка и того, что в 1891 году часть селений Липитинской и Киясовской волостей Серпуховского уезда отошли к Малинскому участку в Коломенский уезд, Н. И. Беляев был также членом Серпуховского санитарного совета ¹.

В ведении доктора Беляева (как заведующего Малинским лечебным участком) состояло 122 населенных пункта (Малинская, Глебовская, Куртинская, Верховлянская, Мещеринская и Федосьинская волости) ².

Николай Иванович Беляев был всецело предан своему делу и развитию больницы в Малино. Так, согласно делегатскому докладу в коломенском земстве, в 1890 году санитарное устройство Малинской больницы было улучшено постройкой теплого коридора вместо прежнего холодного, в котором, кроме всего прочего, помещались отхожие места; выгребные ямы были уничтожены и устроены переносные земляные клозеты ².

На заседании санитарного совета Коломенского земского собрания, происходившем 17 (29) августа 1891 года, врачом, заведующим Малинским медицинским участком, было сделано следующее заявление:

“Заведуя Малинским участком в течение 10 лет, я могу засвидетельствовать, что давно уже существует настоятельная потребность иметь в нем благоустроенную больницу. Потребность эта особенно чувствуется в последние годы, когда Малинский участок разросся в довольно крупный врачебный пункт. Хотя в Малине и имеется больница, находящаяся в наемном доме, но больница эта крайне тесна и имеет массу недостатков в санитарном благоустройстве, так что не в состоянии оказывать ту помощь, которую, по-видимому, ожидает от нее население. Предлагая с своей стороны в дар Коломенскому земству в своем имении, смежном с селом Малиным, то количество земли, которое потребуется для больницы, я просил бы приступить к постройке Малинской лечебницы в течение нынешнего или следующего года” ².

Таким образом, мы видим, что Николай Иванович Беляев выделил для нужд строительства новой больницы земли из собственного имения.

Однако экстраординарные обстоятельства ускорили процесс строительства больницы: в ночь на 4 (16) октября 1891 года малинская больница сгорела, и коломенское земство постановило построить в Малино новую лечебницу (поскольку, по мнению санитарного совета, в крупном селе Малино должна быть своя больница). Для этой цели 2500 рублей, выделенные на строительство больницы в Бояркино Коломенского уезда, а также плату, получаемую в Коломенском уезде за лечение посторонних больных (1000 рублей), направить на строительство больницы в Малино.

Николай Иванович оказывал также поддержку и Староситненской земской лечебнице, находящейся пусть и в Серпуховским уезде, но обслуживавшей население и Коломенского уезда; Коломенское и Серпуховское земства не могли “поделить” расходы на ее содержание, а Николай Иванович стоял на том, что лечебница в Старой Ситне нужна, несмотря на понесенные затраты на нее.

Николай Иванович Беляев скончался 3 (15) марта 1893 года ³ при эпидемии холеры ⁴. Официальная причина смерти в источнике указана “от горячки” ⁵. Николай Иванович был похоронен на кладбище на погосте Борзецово. В 1895 году Коломенским земством ему был установлен памятник со следующими строками:

“Николаю Ивановичу Беляеву Коломенское уездное земство 23 сентября 1895 года ⁶”.

Вот так, во цвете лет, ушел из жизни молодой малинский врач, который еще многое мог сделать не только как доктор, но и как заведующий Малинским врачебным участком.

Классик ботанической науки В. И. Беляев (26.11.1855—17.05.1911)

26 ноября (14 ноября по старому стилю) 1855 года в сельце Борзецово у штабс-капитала Ивана Николаевича Беляева и его супруги Александры Григорьевны родился сын Владимир. 2 декабря (20 ноября по старому стилю) новорожденный был крещен в церкви Рождества Христова погоста Борзецово, восприемники при крещении — коллежский асессор Николай Иосифов и жена титулярного советника Николая Васильевича Ольга Николаевна Любимова ⁷. Николай Васильевич Любимов – помещик соседнего села Васильевское Серпуховского уезда ⁸.

В 1955 году в “Известиях Академии наук СССР” (Серия биологическая. 1955 г., № 6, с. 109 – 112) была опубликована биографическая статья А. А. Щербаковой о Владимире Ивановиче Беляеве. Вашему вниманию предлагается полный текст этой статьи.

Девяностые годы прошлого столетия в развитии эмбриологии растений часто называют беляевским периодом. Это справедливо. Классические труды русского ботаника Владимира Ивановича Беляева составили целую эпоху в развитии этой области ботаники, вызвали поток работ виднейших ботаников, продолжавших его исследования.

Русский ботаник В. М. Арнольди писал, что труды Беляева “имеют настолько широкий общий характер и вместе с тем они настолько точны, что вошли в мировую литературу целиком, как основные научные факты, отметившие собою новую эпоху морфологии растений” ⁹.

Сведения о жизни и научной деятельности В. И. Беляева в русской ботанической литературе ограничены несколькими некрологами, речами на заседаниях научных обществ после его смерти (1911 г.) и краткими справками в энциклопедиях. Наша работа ставит задачей познакомить советского читателя с основными чертами научной деятельности этого крупнейшего ботаника и фактами его личной биографии ¹⁰.

Владимир Иванович Беляев родился 26 ноября 1855 г. в селе Борзецове Коломенского уезда, Московской губернии, в небольшом имении, принадлежавшем его отцу И. Н. Беляеву, штабс-капитану в отставке.

Детство В. И. Беляева прошло в Борзецове. В 1865 г. он начал учиться в частной гимназии в Москве.

Первую же четверть учебного года Владимир Беляев закончил первым учеником в классе и сохранил первое место до окончания гимназии. В семидесятые годы прошлого столетия в гимназиях не преподавали естествознания. Это были годы засилия филологических наук в средней школе; кроме русского и славянского языков, гимназисты изучали немецкий, французский, латинский и греческий языки.

В 1874 г. Владимир Беляев окончил гимназию с высшими оценками по всем предметам. Письменная работа юноши по латыни на выпускном экзамене, бывшая в числе трех лучших работ по Московскому учебному округу, обратила на него внимание учебного начальства. Беляеву была предложена командировка на казенный счет в Лейпцигскую филологическую семинарию для усовершенствования и специализации по классическим языкам. Он сразу и решительно отказался. Интересы молодого человека к тому времени сложились иначе.

Блестящие достижения в области естествознания, открывшие широкие горизонты для новых исследований, равно как и характерное для русского общества 60-х – 70-х годов общее увлечение естественными науками, захватили молодого Беляева. Еще будучи гимназистом, он вместе с братом Николаем в каникулы с увлечением читал естественно-научные статьи в журналах, особенно статьи Сеченова, публиковавшиеся в “Вестнике Европы”. Юноши решили посвятить себя занятиям естественными науками или медициной. В 1874 г. Беляевы поступили на медицинский факультет
Московского университета. Николай Иванович окончил медицинский факультет в 1878 г. и стал работать земским врачом. Он погиб рано во время борьбы с эпидемией тифа.

Владимир Иванович, пробыв полтора месяца на медицинском факультете, перешел на физико-математический, убедившись, что его больше, чем медицина, привлекают естественные науки.

В 1876 г. физико-математический факультет предложил студентам ботаническую тему на соискание медали: “История развития зародыша явнобрачных”. Под влиянием проф. Горожанкина и по его совету Беляев решил заняться предложенной темой. Проработав над ней более года, молодой ботаник проверил и расширил исследования своих предшественников, сделал новые важные и интересные наблюдения. “В то время,—
писал он в автобиографии,— еще не были известны многоядерные клетки, а мне пришлось на первых же порах натолкнуться многоядерные клетки предростка в зародыше Leguminosae. Кроме того, я убедился, что схема зародыша у двудольных, установленная Ганштейном, не имеет того широкого значения, которое он ей приписывал.

Многоядерные клетки, впервые открытые и описанные В. И. Беляевым у подвеска зародыша Leguminosae, были вторично открыты и описаны в 1818 г. Гегельмайером и в 1881 г. Гиньяром.

22 декабря 1877 г. Ученый совет Московского университета присудил В. Беляеву за сочинение “История развития зародыша явнобрачных” золотую медаль. К сожалению, работа эта осталась ненапечатанной, считалась потерянной и только теперь появилась возможность ее опубликовать.

В. И. Беляев окончил Московский университет со званием кандидата и был оставлен при университете для приготовления к магистерскому экзамену. Занятиям молодого ботаника сильно мешало заболевание глаза.

Между тем истек срок, положенный для подготовки к магистерским экзаменам. Проф. Горожанкин возбудил ходатайство о назначении своего ученика ассистентом на кафедре морфологии и систематики ученика растении. В феврале 1882 г. Беляев был утвержден сверхштатным ассистентом этой кафедры с небольшой оплатой из специальных средств университета.

В 1883 г. Владимир Иванович блестяще выдержал магистерские экзамены и приступил к подготовке магистерской диссертации. 17 апреля 1885 г. молодой ученый защищал в Московском университете диссертацию на тему “Об разноспоровых плауновых” на степень магистра ботаники. Его оппоненты И. Н. Горожанкин и К. А. Тимирязев высоко оценили исследование молодого ученого.

После защиты магистерской диссертации В. И. Беляеву была предоставлена заграничная научная командировка. По совету проф. Горожанкина он направился в Страсбург к проф. де Бари, где в течение летнего семестра 1885 г. занимался морфологией и культурами грибов и бактерий.

Но работа Беляева у де Бари и пребывание за границей ограничились только несколькими месяцами 1885 г. Министерство народного просвещения предложило молодому магистру место доцента ботаники в Варшавском университете. Владимир Иванович колебался: предлагалась доцентура по кафедре анатомии и физиологии растений, новым для него разделам ботаники. Но выбора не было: перед отъездом за границу Беляев был отчислен от должности сверхштатного ассистента Московского университета, вакансий здесь предвиделось. Пришлось ответить согласием.

В сентябре того же года В. И. Беляев был направлен в Варшаву и назначен доцентом на кафедра анатомии и физиологии растений Варшавского университета.

Научно-педагогическая деятельность В. И. Беляева в Варшавском университете

Первые годы преподавательской деятельности потребовали от В. И. Беляева усиленной подготовки к новому для него курсу лекций и организации практических занятий студентов.

Е. Ф. Вотчал, бывший ассистентом у В. И. Беляева, очень высоко ценил его как лектора и учителя. Лекции его были живы и увлекательны, сопровождались демонстрацией препаратов и рисунков. Студенты всегда встречали с его стороны приветливое, внимательное отношение и всегдашнюю готовность придти им на помощь. Среди учеников, работавших в ботанической лаборатории, было больше всего польских студентов — Ф. Верминский, Л. Мицкевич, С. Вуйницкий, В. Жоравский, Росцишевский и др.

В Варшаве В. И. Беляев с увлечением возобновил свои научные исследования, обратившись к изучению мужских заростков у водяных папоротников. Материал для изучения он получал с большим трудом, часто – после долгой переписки (А. Ф. Баталин — Петербург, Корню – Париж, Швейнфурт – Каир, Бюсген – Иена, Мюллер — Австралия, де Бари — Страсбург). В 1890 г. В. И. Беляев закончил исследование и представил его в качестве докторской диссертации в Петербургский университет.

Защита диссертации состоялась 22 марта 1891 г., прошла блестяще. Экстраординарному профессору Варшавского университета магистру ботаники В. И. Беляеву публичное собрание физико-математического факультета Петербургского университета единогласно присудило ученую степень доктора ботаники.

Девяностые годы были временем полного расцвета научной деятельности Беляева. Научная и преподавательская работа целиком заполняла его жизнь. Ежедневно к 10 часам он приходил в лабораторию, и если не было лекций, работал здесь до 5 часов, иногда и позднее. Немало времени отдавал он Варшавскому Помологическому саду, которым заведывал 12 лет (1885—1897). Вечерами В. И. Беляев редактировал свои и чужие работы, читал литературу, принимал участие в заседаниях отделения биологии Варшавского общества естествоиспытателей, где за 10 лет сделал свыше 40 докладов о своих работах. Доклады о своих важнейших исследованиях В. И. Беляев делал на нескольких съездах русских естествоиспытателей и врачей и в Петербургском обществе естествоиспытателей. Постоянный оживленный научный контакт и дружеские отношения связывали его с М. С. Ворониным, С. Г. Навашиным, Е. Ф. Вотчалом, И. П. Бородиным. Оживленная переписка В. И. Беляева с его учителем И. Н. Горожанкиным не прекращалась до смерти последнего.

Жил В. И. Беляев на окраине Варшавы, в Помологическом саду. В 1897 г. В. И. Беляев перешел на кафедру морфологии и систематики растений и стал заведывать Ботаническим садом университета. С обычной добросовестностью и тщательностью он готовил новые курсы лекций.
В начале 1899 г. В. И. Беляев был избран деканом физико-математического факультета Варшавского университета.

Отъезд из Варшавы. Работа в Новой Александрии. Последние годы жизни В. И. Беляева

27 апреля 1901 г. на заседании биологического отделения Варшавского общества естествоиспытателей В. И. Беляев просил сложить с него обязанности председателя отделения. Он сообщил товарищам о своем назначении директором Ново-Александрийского института сельского хозяйства и лесоводства.

Что же заставило крупнейшего ботаника, работы которого заслужили мировое признание и славу, оставить в расцвете сил научную деятельность, которая составляла радость и смысл его жизни? Причина заключалась в том, что профессорское содержание было единственным источником существования Беляева и его семьи. Существовать на скудные средства, выплачиваемые университетским профессорам Министерством просвещения, стало просто невозможно. Не видя иного выхода для обеспечения своей большой семьи, после долгих колебаний и тяжелых раздумий он согласился оставить Варшавский университет, приняв назначение на пост директора в Новую Александрию.

Ново-Александрийский институт сельского хозяйства и лесоводства работал в те годы в тяжелых условиях: ассигнования были скудными, учебные помещения плохо приспособленными для занятий, часть их была размещена даже в хозяйственных постройках и кое-как переоборудованных конюшнях бывших владельцев имения, князей Чарторыйских. В начале 90-х годов существенных улучшений в работе института сумел добиться проф. В. В. Докучаев, работавший здесь три года директором института. Докучаев привлек в институт крупных ученых — Н. М. Сибирцева, Е. Ф. Вотчала, А. Ф. Фортунатова, Н. В. Делоне, К. Д. Глинку.

В. И. Беляев был директором института только один учебный год. 26 июля 1902 г. “высочайшим указом” ему было “всемилостивейше поведено быть попечителем Киевского учебного округа”.

За недолгое время работы в Ново-Александрийском институте Беляев много сделал в улучшении учебной и хозяйственной деятельности. Он .поставил перед министерством все вопросы, решение которых было необходимо для нормальной работы института: об увеличении штатных ассигнований, расширении учебных зданий института, организации опытных станций. Он обеспечил постройку студенческого общежития и столовой.

Студентам проф. Беляев читал несколько ботанических курсов: анатомию, морфологию и систематику растений. При большой организационной деятельности у директора института мало времени оставалось для научной работы. Но все же он успел устроить лабораторию и продолжить свои работы над оплодотворением у хвойных, над изучением центросом.

О деятельности В. И. Беляева как попечителя Киевского учебного округа (1902—1905) и Варшавского учебного округа (1905—1911) мы имеем мало сведений. Видимо, прав был близко знавший В. И. Беляева Е. Ф. Вотчал, когда он писал:

“Я часто имел случай убедиться, как тяжелы, непривычны были этому удивительно мягкому, сложившемуся в тесном семейном и научном кругу человеку, человеку абсолютно не приспособленному даже для научной полемики, как тяжелы ему бывали те положения, в которые ему приходилось вставать в сфере своей административной деятельности” ¹¹.

Акад. А. Е. Арбузов, который в 1900 г. начинал свою научно-педагогическую работу в Ново-Александрийском институте в качестве ассистента по кафедре органической химии, поделился с нами своими воспоминаниями о В. И. Беляеве.

“Хорошо помню,— пишет А. Е. Арбузов,— то впечатление, которое он (Беляев) производил на всех, в том числе и на меня, своей высокой культурой и обаятельным (иначе выразиться не могу) обращением”.

В некрологе на смерть В. И. Беляева профессор Варшавского университета Есипов писал о нем, как о правдивом и открытом, мягком и гуманном человеке, человеке “редкой, просто невиданной доброты”. Эти воспоминания позволяют нам составить представление о высоком моральном облике выдающегося русского ботаника.

Родословная Владимира Ивановича Беляева

Родословная схема Владимира Ивановича Беляева (1855 – 1911) на 29.11.2023 (неполная). Составлена Т. К. Залата с использованием данных Т. В. Ждановой.

Усадьбы Беляевых в Коломенском уезде

В Коломенском уезде это были сельцо Борзецово и сельцо Алфимово. Борзецово было “отцовским” (по линии Беляевых), а вот имение в Алфимово Беляевым досталось по наследству по материнской линии – от Милоховых.

12 (24) июля 1847 года дочь алфимовского помещика Александра Григорьевна Милохова (мать Владимира и Николая Беляевых) выходит замуж за штабс-капитана Ивана Николаевича Беляева в Борзецово. Венчание проходит в Христорождественском храме в Борзецово же. Интересно, что одним из поручителей по жениху был дедушка будущего академика И. И. Янжула – помещик сельца Медведево Коломенского уезда майор Яков Ильич Колмаков ¹².

Интересно то, что на 1890 год владельцем усадьбы в Борзецово показан Николай Иванович Беляев (1858 – 1894), а владельцем усадьбы в Алфимово – Владимир Иванович Беляев ¹³. После смерти брата Владимир Иванович Беляев являлся владельцем уже обоих имений ¹⁴.

Имение Беляевых в Борзецово

На конец XVIII века сельцо Борзецово принадлежало надворному советнику (на 1800 год – титулярному советнику ¹⁵ ) Николаю Федоровичу Беляеву ¹⁶, затем – его сыну Ивану Николаевичу.

На 1743 — 1744 годы владельцы Борзецово — секретарь главного комиссариата Алексей Андреевич Беляев ¹⁷; также владельцы – вдова помещица Авдотья Васильевна Ивановская жена Хотяинская ¹⁸, вотчинник Федор Глебович Григоров ¹⁹, майор Сила Дорофеевич Долматов ²⁰, поручик Сергей Никифорович Телегин ²⁰.

Затем – поручик (на 1775 год) Федор Алексеевич Беляев (р. около 1719 года; в исповедной ведомости указана жена Пелагея Семеновна (р. около 1739 года), дети Дарья (р. около 1749), Николай (р. около 1751), Елена (р. около 1752), Сергей (р. около 1755), Екатерина (р. около 1759) ²¹. В 1775 году на исповеди в Борзецово они все были, что дает основания предполагать, что в сельце Борзецово они тогда и проживали.

В 1845 году землемером Новгородцевым межевана дача Борзецово и Дубнево 1-я часть, принадлежавшая на тот момент штабс-капитану Ивану Николаевичу Беляеву ²².

На 1790 год в Борзецово проживали прапорщик Николай Федорович Беляев (на тот момент ему по исповедной росписи показано 36 лет) и его сестры Екатерина Федоровна (30 лет) и Елена Федоровна (34 года) ²³.

На 1856 год мы видим, что на исповедь в храм Рождества Христова в Борзецово пришли ²⁴:

• штабс-капитан Иван Николаевич Беляев, 54 года
• жена его Александра Григорьевна, 32 года
• дети их:
• Надежда, 8 лет;
• Леонилла, 4 года:
• Владимир, 1 год (на исповеди не был по малолетству).

Обратим внимание, что сына Николая (будущего малинского врача) еще нет.

Иван Николаевич постоянно проживал в Борзецове ²⁵.

Интересно, что дачу ²⁶ при Борзецове (2-я часть) по данным на 1845 год имел и малолетний свободный хлебопашец Иван Дмитриевич ²².

Где находилась усадьба в Березнецово?

На современной спутниковой карте усадебное место хорошо рассчитывается с помощью опорных точек — собственно Городенки и оврага. На наш взгляд, местонахождение усадьбы можно определить примерно в районе Дачной улицы в Березнецово, дом 16.

Если взглянуть на карту 1853 года (съемка произведена на 1839 год), то господский дом в Березнецово показан на самой окраине села, недалеко от реки Городенки. Сам погост церкви Рождества Христова находился на почтенном расстоянии от сельца и усадьбы — дорога туда шла как раз мимо господского дома. Эта дорога шла в Николо-Тители. Тоже подтверждается и картой топографического бюро Шуберта (издана в 1860; данные те же, что и на карте 1853 года, с учетом исправлений).

Также усадебное место хорошо прослеживается на генеральном плане владений наследников Владимира Ивановича Беляева, составленного по данным на 1861 год (копия плана) ²⁷.

Однако речь идет о старом усадебном доме. По информации Т. В. Ждановой, Владимир Иванович построил в Березнецово новый усадебный дом – возможно, именно этот дом запечатлен на фотографиях усадьбы Беляевых. Месторасположение нового дома еще предстоит выяснить точнее.

Усадьба в Березнецово после революции

После Октябрьской революции 1917 года имение Беляевых было конфисковано.

В Борзецово было образовано Борзецовское сельскохозяйственное трудовое товарищество.

Протоколом общего собрания Борзецовского сельскохозяйственного трудового товарищества от ноября 1918 года постановили:

1. Всё имущество, принадлежащее бывшей владелице Беляевой, принять в распоряжение товарищества, которое при этом обязано следить за исправностью этого имущества;
2. Было заслушано отношение Московского губернского Комиссариата Земледелия от 2 ноября 1918 года о том, чтобы мебель и лошадей товариществу без разрешения губернского Земельного отдела не давать.
3. Принято решение просить Московский Земельный отдел о коммунах просить выдать оружие (три винтовки и два револьвера) “для защиты интересов товарищества” ²⁸.

При передаче товариществу имущества была сделана опись инвентаря. Итак, на 1918 год в имении Беляевых в Борзецово числились, в том числе:

• плуги однолемеховые и двухлемеховые;
• бороны;
• сеялка разбросная и сеялка кроуна;
• косилки (одна сломанная);
• тарантас;
• четыре рабочие лошади, две нерабочие (в описи пояснение, что очень старые);
• корова.

Многие инструменты в описи числятся как сломанные и требующие ремонта ²⁹.

Из недвижимости в усадьбе Беляевых указаны:

• жилой дом;
• баня без печи;
• конюшня (две; одна из них требует ремонта);
• кухня и людская;
• сарай;
• амбар;
• рига;
• скотный двор ³⁰.

Однако уже в апреле 1919 года Московский губернский Земельный отдел просил Коломенский уездный Земельный отдел обратить внимание на ведение хозяйства в бывшем имении Беляевой, которое, по оценке губернского отдела, Борзецовская артель не смогла должным образом организовать ³¹.

Известно, что позднее имение в Борзецово числилось за артелью “Трезвая жизнь”. На базе имения был создан совхоз. По данным на 1923 год общая площадь совхоза составила 889 десятин, пашни – 187 десятин, суходол – 10 десятин, для выгона – 85, неудобной земли – 7 ³².

Церковь Рождества Христова в Борзецово (Березнецово)

Говоря об имении Беляевых в Борзецово, нельзя не сказать о храме Рождества Христова на погосте Борзецово: здесь крестили, венчали и отпевали поколения дворян Беляевых.

Исторический храм не сохранился, сегодня на его месте руинированное здание, всё больше разрушающееся с каждым годом.

Об истории создания того храма, руины которого мы наблюдаем сегодня в Березнецово, можно судить по памятной записи на могиле священника погоста Борзецово Александра Калинина, зафиксированной в “Русской провинциальном некрополе”:

«Здесь погребен храмоздатель сего великолепного храма священноиерей, благочинный Александр Иванович Калинин. Жития ему было 61 год, священствовал 34 года и 9 месяцев. Строил храм 25 лет; трудами и усердием храмоздателя все приведено было к концу, но освятить его при жизни не пришлось. Освящен храм Преосвященнейшим Мисаилом 1888 года июня 3 дня. Господи, приими дух его с миром. 1889 года октября 12-го дня воздвигнут сей памятник храмоздателю иерею Александру в знак признательности и благодарности на память потомству от всех прихожан Христорождественской погоста Борзецова церкви и благотворителей и почитателей его, прихожан Успенской села Малина церкви. Помяни, Господи, егда приидеши во царствии Твоем» ³³.

О приезде преосвященнейшего Мисаила, освятившего новый храм, написали в “Московских церковных ведомостях” в 1888 году (см. Приложение).

Храмоздатель, священник церкви погоста Борзецово Александр Калинин в 1875 году был награжден камилавкой ³⁴, а 3 (16) февраля 1877 года Высочайшим соизволением на награждение лиц за 12-летнее служение он был награжден орденом святой Анны 3-й степени ³⁵. 3 (16) февраля 1906 года орден св. Анны 3-й степени так же, за 12-летнее служение, получил священник Иоанн Постников ³⁶.

В ведомостях страховой оценки церковных строений (на 26 мая (8 июня) 1910 года) о Христорождественском храме в Борзецово указана достаточно ёмкая информация, касающаяся в том числе внутреннего убранства. Учитывая то, что на сегодняшний день от храма остались руины, не говоря уже о том, какие там могли быть фрески, данные, приведенные в страховом деле, могут быть, возможно, одним из редких источников, описывающих действовавший тогда храм:

“Христорождественская погоста Борзецова церковь каменная, внутри оштукатурена и расписана. Крыта железом и окрашена зеленою краской ³⁷”.

Церковь отапливалась четырьмя изразцовыми печами и имела колокольню в три яруса. Храм был построен в 1887 году.

Используя данные из ведомости страховой оценки и сохранившиеся фотографии руин храма от 1989 года, позволяющие составить более полное представление о том, как выглядел храм в Березнецово, нами проведена реконструкция храма – см. рисунок ниже.

Но описываемая нами церковь была более новой по сравнению с той, которая была до нее – это не первый храм в Березнецово.

Предыдущий храм в Борзецово (поскольку очевидно, что это был уже не первый храм на территории погоста) был построен в 1696 году ³⁸ и разобран – после 1885 года. В числе прочих этот памятник древности был осмотрен, и были зарисованы с него планы и рисунки ³⁹. Осмотр производил А. М. Павлинов ⁴⁰. Он работал в Коломенском уезде, в частности, вместе с Султановым и Линдеманном делал обмеры Коломенского кремля ⁴¹ и был реставратором кремля как раз в 1886 году ⁴².

На 1865 год при храме располагался кирпичный завод по производству материалов для постройки домов священнослужителей ⁴³.

5 (17) сентября 1899 года в Борзецово была открыта церковно-приходская школа. Школа была открыта священником Иоанном Постниковым. К 1 января 1909 года попечителем школы состоял московский мещанин П. Четкин ⁴⁴. Здание школы располагалась в церковной сторожке, построено в 1895 году; здание было каменным, школа крыта железом, на 1910 год была окрашена зеленой краской ⁴⁵. Отапливалась школа русской печью, изразцовой печью и печью-голландкой. При школе также располагался хлев, а при церкви – сарай.

3 (16) мая 1902 года в Борзецовской церковно-приходской школе прошел первый однодневный съезд учителей Коломенского уезда по представлению уездного наблюдателя Николая Павловича Вележева ⁴⁶.

В десять часов утра все, приехавшие на съезд, собрались у стен борзецовской школы.

Среди присутствующих на съезде были уездный наблюдатель, четверо законоучителей-священников, девять учителей и восемь учительниц. Некоторые из них приехали в Борзецово за 20 верст.

Сперва было троекратно пропето всеми собравшимися и учениками Борзецовской школы «Христос воскресе», затем о. Николай Вележев объявил заседание открытым и приступил к чтению отчета епархиального наблюдателя за 1901 год. По сообщению корреспондента, писавшего об этом съезде в «Московские церковные ведомости» (корреспондент — священник церкви Рождества Христова погоста Борзецово Иоанн Постников), во время чтения отчета Н. Вележев особенно останавливал внимание на замеченных недостатках преподавания, предлагая собравшимся предложить способы решения возникших проблем.

«Затем были даны более опытными учительницами, из которых одна занимается в одной и той же школе тринадцатый год, пробные уроки по русскому языку и арифметике. Эти пробные занятия прошли очень оживленно и успешно. Ученики на заданные вопросы отвечали быстро и правильно, нисколько не стесняясь множеством преподавателей и начальников школ» ⁴⁷.

Первая половина заседания длилась три часа, после чего присутствующим был предложен чай на квартире благочинного о. И. Постникова.
Около двух часов дня приехал епархиальный наблюдатель А. Д. Италинский, и заседание было продолжено в помещении школы. Епархиальный наблюдатель выступил с речью, затем опять последовали пробные уроки по русскому языку и арифметике, после чего ученики были распущены по домам.

«Делая вывод из пробных уроков, А. Д. Италинский предлагал при объяснительном чтении больше уделять времени на самое чтение и менее — на объяснение, говоря, что ученики, навыкшие читать внятно, скорее будут в состоянии понимать прочитанное. При занятии арифметикой он советовал возможно более времени уделять упражнениям на счетах, что для крестьянских детей весьма необходимо» ⁴⁷.

После этого последовал блок вопросов к епархиальному наблюдателю А. Д. Италинскому. Первый однодневный съезд учителей церковно-приходских школ завершился в 5 часов вечера.

Корреспондент, описывавший данный съезд, священник церкви погоста Борзецово Иоанн Постников, скончался в 1914 году, оставив после себя вдову Александру Александровну Постникову. С 1 января 1915 года ей была назначена пенсия в 45 рублей ⁴⁸.

О священнике Иоанне Постникове погоста Борзецово сохранился некролог (скончался 21 августа (3 сентября) 1914 года). Некролог приводится далее.

Некролог священнику церкви Рождества Христова погоста Борзецова Ивану Ивановичу Постникову

В лице скончавшегося 21-го апреля сего 1914 го года протоиерея Христо-Рождественской, погоста Борзецова, церкви, Коломенского уезда, Иоанна Иоанновича Постникова Московская епархия лишилась одного из ревностнейших пастырей и деятельнейших благочинных.
Служебный формуляр покойного следующий.

Родился в Московской епархии 1846 г. Окончил курс Вифанской семинарии 1866 г. Рукоположен во священника в село Шматово, Серпуховского уезда ⁴⁹, 1867 г.

Перемещен в село Верзилово ⁵⁰ того же уезда 1873 г. Перемещен в село Салтыково, Бронницкого уезда 1878 г.

Перемешен к настоящей, погоста Борзецова, церкви 1885 г. июня 17-го. Имея от роду 68 лет, прослужил в священном сане 46 лет. За время служения состоял законоучителем различных школ и наименований, был духовником благочиния и духовным следователем.

Должность благочинного проходил с 1893 года и по день смерти. Получил за заслуги по Духовному Ведомству все награды по орден Анны 3 ст[епени] и 2-й ст[епени]. Заслуги же его, запечатленные на скрижалях сердец его благодарных прихожан, оцениваются так.

Он был пастырем в полном смысле слова. Заботился и о внешнем величии приходов, в коих проходил служение в особенности последнего, где им капитально благоукрашен обширнейший храм, оставленный его предшественником устроенным только вчерне, и открыты две прекрасные церковные школы, снабженные всем необходимым; и еще более он заботился о духовном преспеянии вверенных его попечению прихожан чрез неопустительно совершаемое богослужение и неустанное проповедание слова Божия.

В жизни своей почивший отличался редким здоровьем, но во время хождения с пасхальными молебнами заболел воспалением легких, однако же не оставлял служения почти до смерти, пред коею приобщился Таин и пособоровался.

Вслед за извещением о скорбном событии начали стекаться в дом покойного потрясенные горем его прихожане и подведомственное духовенство, совершавшее многочисленные панихиды, прерываемые чтением со стороны иереев и диаконов евангелия. К выносу тела умершего из дома в храм, последовавшему апреля 23-го, прибыли 9 священников и 3 диакона и совершили вслед за сим заупокойную всенощную во главе с пом[ощником] благочинного села Мещерина священником о. Ф. Руновым. Служение обедни в день погребения 24-го апреля совершали 11 священников, причем, первенствовал маститый 75-тилетний старец, духовник покойного, села Аксиньина священник о. С. Покровский. Вместо причастного стиха священник с. Густова ⁵¹ о. А. Невский произнес поучение на текст: “Блажен, его же избрал еси и приял”.

На отпевание выходили 21 священник не только местного благочиния, но и почитатели покойного из сседних селений и из Москвы. Между прочим воздать должное заслугам почившего от Коломенского Уездн[ого] Отдел[ения] Епарх[иального] Учил[ищного] Совета был командирован член его священник о. Павлов, который и произнес соответствующую речь.

Затем речи, посвященные памяти покойного, произносили: Духовник его, охарактеризовавший своего духовного сына как истинного последователя Христа. Священник с. Голочелова о. И. Музов, оценивший деятельность его, как начальника. Священник c. Чиркина о. Е. Константинов, коснувшийся идеальных взаимоотношений бывшего благочинного к подчиненным. Наконец, последнее слово принадлежало сыну покойного, Московского Мариинского Дворянского приюта священнику о. Александру Постникову, с глубоким сыновним почтением свидетельствовавшему благодарность родителю за тяжелые заботы о семье и вспоминавшему, сколько тот в жизни перенес искушений, но никогда не поддавался лукавому и предохранил себя от ропота на Бога.

В переполненном обширном храме богомольцами местного прихода и окружающих селений за богослужениями образцово исполняло песнопения приглашенное из Москвы отделение капеллы Иванова.

Упокой, Господи, душу раба Твоего протоиерея Иоанна в селениях праведных!

О прибытии преосвященнейшего Мисаила в Коломенский уезд и освящении им храма на погосте Борзецово (1888)

Наша местность, будучи отдалена от железных дорог и других удобных сообщений, никогда не была посещаема иерархами. Какова же поэтому была радость священнослужителей и народа, когда 2-го июля в 4 ч. в. прибыл к нам в Борзецово Преосвященный Мисаил, Епископ Дмитровский, для освящения храма. На пути к нам из Бронниц Преосвященный Мисаил посетил Церкви: Успенскую, села Большого Алексеевского, где встретил Его местный о. Благочинный священник Георгий Успенский и сказал простую , но задушевную речь, Троицкую, села Щапова, где Преосвященный остался доволен благолепием храма. Там и здесь Преосвященного встречали кроме взрослых местных жителей и ученики тамошних школ пением “Достойно есть…” и тропарей местных престольных праздников. Преосвященный остановил и на них свое милостивое внимание: благословляя детей, спрашивал их из Священной Истории и объяснение молитв и советовал посещать неопустительно храмы Божии, также и школы.

2-го июля Преосвященным Мисаилом у нас в Борзецове было отслужено всенощное бдение, а 3 июля чин освящения и литургии в сослужении о. И. Белянинова, местного о. Благочинного Успенского и мн. др. Самое торжество, еще более присутствие Преосвященного Мисаила, было причиною того, что стечение народа из ближайших селений было громадное, небывалое дотоле. Здесь были дряхлые старики и малые дети;
все они пришли увидеть своего Преосвященного и получить от него архипастырское благословение. Во время Литургии местным священником было произнесено приличное сему торжеству слово. Литургия окончилась в 1 ч. д[ня]. После Литургии Преосвященному и прочим гостям был предложен чай и потом трапеза.
В 4 ч. в. Преосвященный, провожаемый местным духовенством, изволил отбыть чрез Малино в Коломну.

Имение Милоховых и Беляевых в Алфимово

Как уже было сказано выше, имение в Альфимово перешло к Беляевым в результате женитьбы Ивана Николаевича Беляева на Александре Григорьевне Милоховой, ведь Алфимово было имением Милоховых.

Дедушка Владимира Ивановича и Николая Ивановича Беляевых, Григорий Сергеевич Милохов, происходил из семьи прапорщика Сергея Михайловича Милохова, владевшего сельцом Милохово в Веневском уезде Тульской губернии ⁵². Сергей Михайлович служил с 1772 года в Низовском пехотном полку, звание сержанта получил в 1773 году, позднее стал прапорщиком ⁵³.

Сельцо Милохово являлось родовым жалованным имением ⁵⁴ и принадлежало еще деду Григория Степановича – лейб-гвардии ротному квартирмейстеру Михаилу Степановичу Милохову (звание присвоено высочайшим указом в 1750 году) ⁵⁵. После полученного ранения руки Михаил Степанович был отпущен домой, в сельцо Щучье Каширского уезда Тульской губернии ⁵⁶.

Помимо сельца Милохово, Григорию Сергеевичу принадлежало сельцо Чернеево Зарайского уезда ⁵⁷.

Сам Григорий Степанович Милохов в 1800 году поступил на службу в Олонецкий мушкетерский полк, а затем был определен в штат тульской полиции чином 14 класса, а затем был квартальным надзирателем (1812). В 1813 году был уволен от должности по болезни и получил возможность “свободного в России жительства” ⁵⁸. На 1817 год Григорий Сергеевич Милохов 31 года от роду, уже был женат, имел дочь Марью 9 лет и проживал в сельце Милохове Веневского уезда ⁵⁹. Там же, в Милохове, был рожден и сын Иосиф Григорьевич Милохов, 6 (18) сентября 1822 года (крещен в Знаменском храме села Аксиньино Веневского уезда Тульской губернии) ⁶⁰.

Григорий Сергеевич Милохов был внесен в Родословную книгу Тульской губернии ⁶¹.

А 17 (29) апреля 1824 года родилась мать будущего ученого Беляева – Александра Григорьевна Милохова – и крещена в храме Рождества Пресвятой Богородицы, что в Гончарах, в Туле ⁶².

Интересно то, что во владении Милоховых до декабря 1823 года состояло небольшое родовое имение в Веневском уезде Тульской губернии (3 крестьянские души и 200 десятин земли). Девятого (21) февраля 1823 года Григорием Сергеевичем Милоховым это имение было продано поручице Хрипковой за 7200 рублей. После смерти мужа – Григория Сергеевича Милохова – вдова Надежда Кинтилиановна (Квинтилиановна) Милохова, являясь законным представителем своих несовершеннолетних детей, среди которых была и Александра Григорьевна, просила позволить ей выкупить это имение. Хрипковой по закладной от 1824 года было заложено имение в Алфимово, оцененное в 20 000 рублей ⁶³.

На 1841 год сельцо Алфимово было поделено на две части: 1-я часть принадлежала вдове Надежде Кинтилиановна (Квинтилиановна) Милоховой, 2-я – коллежской секретарше Анне Александровне Небольсиной ⁶⁴.

На 1849 год в имении при сельце Алфимово проживала Н. К. Милохова, а на 1855 год это сельцо принадлежало уже ее дочери, Александре Григорьевне Беляевой (ур. Милоховой) ⁶⁵.

Известно, что на базе изъятого имения Беляевой в Алфимово в августе 1920 года была организована Алфимовская сельскохозяйственная производственная артель ⁶⁶. Руководители – братья Андриан и Федор Алексеевичи Стрелковы ⁶⁷.

В 1921 году возник спор о передаче бывшего имения Беляевой между артелью Стрелковых и гражданами деревни Алфимово: настаивая на том, что число домохозяйств в артели Стрелковых снизилось с 15 до 5, при этом земля не обрабатывалась, селяне требовали отдать землю и имение им в пользование. При этом в заявлении артели сказано, что:

“Политика его ⁶⁸ такова со дня октябрьского переворота стал на сторону помещ[ицы] Беляевой и всячески старался за ней оставить право и когда наши хотели взять инвентарь, который находился при нашем имении. Благодаря Орлову и его действиям инвентарь был увезен в другое имение ⁶⁹”.

Далее из заявления артельщиков выясняется, что Орлов – бывший печник, подрядчик, в Алфимово имел хороший дом и хорошее хозяйство, “первый богатей на деревне” ⁷⁰.

“…пользуясь деревенской темнотой, Орлов всячески старается внести дезорганизацию, что ему невыгодно. А мы знаем, что всякая организация в деревне невыгодна для деревенского кулака, потому что она его заставит работать ⁷⁰.

Далее в своем заявлении Стрелковы описывают ситуацию: начиная с 1918 года, когда и образована была артель, Орлов смущал алфимовцев тем, что бывшая помещица может забрать свою помещичью землю, а вы вот сеете.

В 1920 году силами артели Стрелковых в бывшем помещичьем имении “Алфимово” были организованы кузница и угольная яма ⁷¹.

Встречное заявление было подано крестьянами-общественниками (имеется в виду, крестьянами, владевшими общинной землей) Егором Орловым, Никитой Тихомировым, Трофимом Стрелковым, Иваном Храмбалевым) ⁷². Согласно их показаниям в заявлении, в 1918 году с продажи яблок из помещичьего сада в Алфимово были выручены деньги на покупку плугов, а в 1920 году эти яблоки артель поставляла в Союз кооперативов в Коломну. При этом оппоненты обвиняли Стрелкова в спекуляции, будто бы он продавал яблоки на сторону по спекулятивной цене.

Что касается “барских садов”, Татьяна Жданова рассказывает, что Владимир Иванович Беляев в Варшаве, когда заведывал Помологическим садом и тому подобной деятельностью, занимался разведением и популяризацией элитных сортов яблонь, груш и ягодных кустарников. Причем, старался делать это не только в Варшаве, но и в своем имении. Жители Борзецово до сих пор помнят какие были сады, в том числе возле больницы. Яблоки и груши были необыкновенно вкусные и постоянно плодоносили.

Сохранилась даже фотография с дарственной надписью, которую Владимир Иванович намеревался подарить К. А. Тимирязеву, с которым дружил и которого считал своим учителем.

Вполне вероятно, что и алфимовский сад, яблоки из которого местные жители в первые годы революции сдавали в Коломну, по своим качествам был аналогичен борзецовскому.

Алфимовцы обвиняли также Андриана Стрелкова в том, что он не давал приобрести им какие-либо общественные постройки, а то и вовсе разбирал бывшие помещичьи постройки, например, ригу. ⁷³

По результатам рассмотрения дела, было принято решение произвести новый отвод земель ввиду уменьшения числа артельщиков.

Вместо заключения

Сколько лет прошло с тех пор, как жили в Коломенском уезде эти люди. И по прошествии стольких лет, оборачиваясь назад, многие ли помнят о них: о земском враче Беляеве, много отдавшем Малино, боровшимся с тифом, проводящим операции, живущем повседневными заботами небольшой земской лечебницы, и об ученом Беляеве – классике ботанической науки?..

Список литературы и источников, примечания

1. Беляев, Н. И. Коломенский уезд // Сообщения врачей-делегатов. Одиннадцатый губернский съезд врачей Московского земства. – Москва: типография Д. И. Иноземцева, 1892. -С. 74.[↩]
2. Беляев, Н. И. Коломенский уезд // Сообщения врачей-делегатов. Одиннадцатый губернский съезд врачей Московского земства. – Москва: типография Д. И. Иноземцева, 1892. – С. 111.[↩][↩][↩]
3. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 780. Д. 2495. Л. 123 об.[↩]
4. По предположению Т. Ждановой. – Прим. Залата Т. К.[↩]
5. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 780. Д. 2495. Л. 124.[↩]
6. Шереметевский, В. В. Русский Провинциальный Некрополь / [В. Шереметевский]. – Москва : Типо-лит. Т-ва И. Н. Кушнерев и К°, 1914 – С. 120[↩]
7. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 1951. Л. 955 об.[↩]
8. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 1934Л. 1638 об.[↩]
9. Классики естествознания, кн. 12, 1923, стр. 133.[↩]
10. Считаем своим приятным долгом выразить глубокую признательность детям профессора Беляева — Елизавете Владимировне Беляевой, Ольге Владимировне Ждановой –
    Беляевой и Сергею Владимировичу Беляеву за их неоценимую помощь: предоставление в наше распоряжение обширного не публиковавшегося иконографического материала, архивных материалов, из которых особенно ценна рукопись “История развития зародыша явнобрачных” (1877) и сведений биографического порядка о В. И. Беляеве. Выражаем признательность акад. А. Е. Арбузову, поделившемуся с нами интересными и ценными воспоминаниями о В. И. Беляеве, и проф. Б. Е. Райкову, помощи которого мы обязаны получением важных документов о В. И. Беляеве из Ленинградского исторического архива. – Прим. Щербаковой.[↩]
11. Протоколы заседаний Киевского общества естествоиспытателей, 1911 г., стр. 68. – Прим. Щербаковой.[↩]
12. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 1734. Л. 1053.[↩]
13. Справочная книжка Московской губернии : (описание уездов) / сост. по офиц. сведениям управляющим Канцеляриею московского губернатора А. П. Шрамченко. – Москва : Губ. тип., 1890. –  С. 285, 285 об.[↩]
14. Памятная книжка Московской губернии на 1908 год. – Москва : Моск. столичный и губ. стат. ком., 1907. – С. с. 425, 427.[↩]
15. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 918. Л. 200 об.[↩]
16. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 875. Л. 167.[↩]
17. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 113. Л. 831; ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 601. Л. 169.[↩]
18. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 99. Л. 1383А об.; ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 745. Д. 601. Л. 169 об.[↩]
19. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 88. Л. 1866.[↩]
20. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 88. Л. 1867 об.[↩][↩]
21. ЦГА Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 462. Л. 379[↩]
22. РГАДА. Ф. 1354. Оп. 260 т. 2. Л. 7.[↩][↩]
23. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 622. Л. 581 об.[↩]
24. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747,. Д. 1727. Л. 917.[↩]
25. Нистрем, К. М. Указатель селений и жителей уездов Московской губернии / Сост. по офиц. сведениям и документам К. Нистремом. – Москва : тип. Ведом. Моск. гор. полиции, 1852. – С. 509.[↩]
26. Подразумевается земля, а не дачная местность. – Прим. Залата Т. К.[↩]
27. Центральный государственный архив Московской области (ЦГАМО). Ф. 4997. Оп. 1. Д. 143. Л. 23.[↩]
28. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 143. Л. 18.[↩]
29. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 143. Л. 22.[↩]
30. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 143. Л. 22 об.[↩]
31. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 143. Л. 24.[↩]
32. ЦГАМО. Ф. 66. Оп. 11. Д. 157. Лл. 8 об., 9[↩]
33. Шереметевский, В. В. Русский Провинциальный Некрополь : Т. 1 – / [В. Шереметевский]. – Москва : типо-литография товарищеста И. Н. Кушнерев и К°-. – Т. 1: Губернии: Архангельская, Владимирская, Вологодская, Костромская, Московская, Новгородская, Олонецкая, Псковская, С.-Петербургская, Тверская, Ярославская и Выборгской губернии монастыри Валаамский и Коневский. – 1914. – С. 374.[↩]
34. Приложение к Сенатским ведомостям, № 60 от 1875.07.29. С. 3 — 4.[↩]
35. Сенатские ведомости. № 49. 1877.06.21. С. 266.[↩]
36. Московские церковные ведомости. Официальный отдел. 1906. № 23. С. 1.[↩]
37. РГИА. Л. 24.[↩]
38. Московские епархиальные ведомости. 1871. № 29. С. 277.[↩]
39. Историческая записка о деятельности Императорского Археологического общества за первые 25 лет деятельности. – Москва, 1890. – С. 71.[↩]
40. Протоколы заседаний Московского Археологического общества за 1886 – 1887 г. // Труды Императорского Московского Археологического общества / под ред. А. В. Орешникова. – Москва, 1888. – Т. 12 – С. 34.[↩]
41. Номер в Госкаталоге: 44176520, номер по КП (ГИК): ГНИМА НФ-ОФ-353/76[↩]
42. Номер в Госкаталоге: 40639499, номер по КП (ГИК):ГНИМА ОФ-1478/18980[↩]
43. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 649. Д. 133.[↩]
44. За четверть века. 1884–1909: к истории церковно-приходских школ Московской епархии. С. 477.[↩]
45. Российский государственный исторический архив (РГИА). Ф. 799. Оп. 33. Д. 871. Л. 24.[↩]
46. Московские церковные ведомости. 1902. N 25. С. 313.[↩]
47. Московские церковные ведомости. 1902. № 25. С. 314[↩][↩]
48. Московские церковные ведомости. Официальный отдел. № 23/24. 1916. С. 218.[↩]
49. Сейчас — Шматово Ступинского городского округа. – Прим. Stupinsky.ru.[↩]
50. Сейчас — Верзилово Ступинского городского округа. – Прим. Stupinsky.ru.[↩]
51. «Густово» написано в оригинале; на тот момент о. А. Невский был священником церкви села Щапово, вероятно, имеется в виду именно оно. – Прим. Stupinsky.ru.[↩]
52. Государственный архив Тульской области (ГАТО). Ф. 39 Оп. 2 Д. 1473. Л. 3.[↩]
53. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 5.[↩]
54. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 6.[↩]
55. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л.л. 3, 4 об.[↩]
56. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 4 об.[↩]
57. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 8.[↩]
58. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 4.[↩]
59. ГАТО. ФГ. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 3.[↩]
60. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 17.[↩]
61. ГАТО. Ф. 39 Оп. 2 Д. 1473[↩]
62. ГАТО. Ф. 39. Оп. 2. Д. 1473. Л. 21.[↩]
63. Московские ведомости. 1829. N 98. С. 4579 – 4580.[↩]
64. Алфавит хранящимся в Чертежном Архиве планам с книгами Московской губернии Коломенского уезда. РГАДА. Ф. 1354. Оп. 254 т. 2. Л. 2.[↩]
65. ЦГА г. Москвы. Ф. 203. Оп. 747. Д. 1704. Л. 717.[↩]
66. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 892. Л. 12.[↩]
67. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 892. Л. 2.[↩]
68. Егора Орлова – представителя алфимовцев. – Прим. Залата Т. К.[↩]
69. Очевидно, в Борзецово. – Прим. Залата Т. К.[↩]
70. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 892. Л. 13.[↩][↩]
71. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 892. Л. 13 об.[↩]
72. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 892. Л. 5 об.[↩]
73. ЦГАМО. Ф. 4997. Оп. 1. Д. 892. Л. 3.[↩]