Некролог из “Московских епархиальных ведомостей” 1897 года, посвященный священнику села Голочелово – Игнатию Матвеевичу Востокову. В некрологе приводится не только жизнеописание священника, но и подробности жизни прихода церкви села Голочелово во второй половине XIX века. Текст некролога составлен, по всей видимости, сыном покойного – священником Василием Игнатьевичем Востоковым, известным религиозным и общественным деятелем, публицистом периода белой эмиграции.
Читайте также:
[display-posts category=”golochelovo” order=”ASC”]
Московские епархиальные ведомости, 1897. – № 8. – С. 110 – 111.
Священник И. М. Востоков
19 января в селе Голочелове, Колом. уез., скончался священник Игнатий Матвеев Востоков на 63-м году от роду—и 40-м своей пастырской службы в одном и том же приходе. Давно уже покойный страдал тяжким удушьем, а в последнее время болезнь его настолько усилилась, что при всем своем самом искреннем желании
продолжать службу в приходе, где все его любили, он решился уволиться за штат; в феврале месяце намеревался совсем покинуть Голочелово и переехать на спокой к одному из сыновей; но Господь судил ему скончаться настоятелем храма, который заботами почившего минувшим летом только что был поновлен и благоукрашен,—и лечь против того алтаря, где почти четыре десятилетия приносил бескровную жертву…
Покойный был сын бедного пономаря с погоста Рудни, Богородского уезда; 9 месяцев от рождения он остался сиротою на руках бедной вдовы, матери многочисленного, но малолетнего семейства. Старшие родственники передавали, что когда опускали в могилу его отца, то безутешная мать с горя уронила в могилу мужа младенца Игнатия, но, к счастью, этот случай не имел вредных последствий для его здоровья. Нерадостно текли его детские, отроческие годы среди сиротства и обучения в бедности в суровой, дореформенной школе, но с Божией помощью пройден был длинный путь духовной школы и по окончании в Москов. Дух. Сем. (1856 г.) он, Высокопреосвященнейшим Филаретом митрополитом Московским 10 декабря 1857 г. определен был на священническое место к Троицкой, села Голочелова, церкви… Почивший о. Игнатий был человек кроткий, ласковый, общительный и остроумный. Испытав собственным опытом немало нужды и горя, он понимал несчастное положение ближнего и умел входить в него. Весьма наблюдательный ко всем и всегда участливый, он хорошо изучил народную жизнь и умел сказать всякому доброе, полезное, ободряющее слово. При своих непосредственных соприкосновениях с паствой, например, при поездках на требы, — посещении домов прихожан, или при приеме кого-либо у себя на дому, он не был холодным, безучастным требоисправителем, но являлся добрым, искренним собеседником и наставником: пораспросит про житье-бытье и нужду, того вразумит, другого утешит, иному даст полезный совет. За эту-то простоту, доступность и доброжелательность прихожане особенно ценили и любили о. Игнатия; некоторые из них, по свойству своих занятий, отлучаясь куда-нибудь вдаль на долгие годы, не забывали его и не прекращали с ним сношений. Пишущему эти строки не раз приходилось читать письма к нему от прихожан: в одних просят совета, в других описывают какое-либо горе, а в иных — просто выражают приветствие и благопожелание своему пастырю… Жаль, что почивший незадолго до смерти почему-то нашел нужным уничтожить все такого рода письма…
При своей редкой простоте и добродушии, покойный отличался замечательным незлобием. Никогда он не помнил зла, никому не мстил и если, иногда, кто-либо, пользуясь его крайнею снисходительностью, оскорблял его словом, он кротко, молчаливо сносил обиду. Особенную жалость покойный имел к людям несчастным – падшим; никого не позволял себе резко осуждать, или презирать; если случалось, зайдет к нему какой-либо из таковых, он находился сказать ему доброе участливое слово. В последние годы о. Игнатий сознавал, что недолго остается eму жить на свете, и искренняя религиозность была преобладающею чертою его настроения. Сознавая приближение смерти, о. Игнатий не скорбел, не смущался духом, а покойно говорил, когда речь заходила о смертном часе: “Что же? Умереть надо, Его святая Воля, только бы не лишиться милости Всевышнего, а уже жить с моими недугами мне становится тяжело и больно”: и умереть Господь привел истинно по-христиански: 12 января он совершил в последний раз литургию, 15, впрочем, ездил в одну из деревень для требоисправления, в ночь на 16 почувствовал себя очень худо и 16 обратился за медицинского помощью, но поняв, что знания врачебные уже утратили для него свою силу, он 17 обратился с искреннею верою ко Врачу Небесному и сподобился св. Таинств: покаяния, причащения и елеосвящения. Почти до самых последних минут он не терял сознания и обычного душевного спокойствия. В 6 ч. 15 м. утра 19 января, когда сын его, священник (вероятно, Владимир Игнатьевич Востоков (1868 – 1957) – митрофорный протоиерей, известный публицист и общественный деятель, в том числе в эмиграции – Прим. Залата Т. К.), дочитывал последние слова канона на исход души, он испустил дух…
Погребение о. Игнатия было совершено 21 января местным благочинным о. Делекторским в сослужении окрестного духовенства и родственников покойного. Во время причастного стиха сыном покойного свящ. о. В. Востоковым было сказано слово. К выносу, литургии и погребению собралось множество народа.
Весь голочеловский, довольно многолюдный, приход собрался отдать о. Игнатию последний долг — искренно поплакать над его свежей могилой и помолиться над его прахом… Оплакивали и жалели о. Игнатия за его кроткий, добрый, нрав не только прихожане, но и все знающие его… Долго, долго не забудется он в голочеловском приходе…
Мир душе твоей в загробном мире, добрый служитель алтаря Божия, пастырь и друг народа православного! Молитва о упокоении души твоей не перестанет возноситься от всех любящих сердец к Престолу Всевышнего!
В-ъ
[Подпись приведена в дореволюционной орфографии].
